Он хотел, чтобы все бабы на Земле сдохли. Не просто так бы исчезли без следа, а именно сдохли! В мучениях, агонии, с высунутыми языками и выпученными от предсмертных мучений глазами, и их разлагающиеся жирные тела в синюшных пятнах радовали его изболевшееся от вселенской несправедливости этого мира несчастное сердце.
Сердце болело… Болело от страшной обиды, болело давно и никак не находило успокоения. Ни в чём не находило. Порнуха уже давно не вставляла. Его жутко раздражали накачанные самцы на экране, которые час за часом неутомимо пользовали длинноногих и грудастых стонущих самок. Сами тёлки ещё были порой ничего, но самцы… Он взглянул украдкой на своё отражение в мутном зеркале. То, что там отобразилось, его ничуть не обрадовало. Можно было, конечно, втянуть расплывшийся живот и надуть грудь, но тоненькие ручки и залысины надо лбом портили и так уже неприглядную картину. Не самец, чего уж тут… Он судорожно сглотнул и снова повернулся к монитору. Порнуха совершенно не вставляла уже третий час. Глаз замылился от бесконечного мелькания картинных глянцевых ненастоящих (в жизни таких не бывает) красоток. Он в который уже раз с надеждой потрогал вялый комочек между ляжками. Комочек отзываться не хотел… Он вообще давно уже жил своей автономной от хозяина жизнью, чем порой доводил его обладателя до истерического сумасшествия.
Он снова прерывисто вздохнул, выключил надоевший фильм и привычно набрал один из своих многочисленных паролей на сайте знакомств.
Там, конечно, были не такие зачётные тёлки, как в немецком кино, они не демонстрировали вагины и разбухшие сиськи, не стонали о не разевали жадно рты при виде приближающихся самцов. Они выставляли тупые фотографии с букетами у морд, обнимали бесконечных котов и собачек, сидели за рулями крутых, явно чужих, тачек, а самые отважные выставляли фото в купальниках на морском берегу. Умора! Тётки на сайте были самые разные: жирные, худые, старые, молодые, уродливые и не очень, но они-то как раз , в отличие от силиконовых порнозвёзд, были живые. Они были реальными! У них были имена, им можно было написать какую-нибудь гадость под фотографиями и в дневниках, жутко обидеть и оскорбить, а потом мысленно представлять их реакцию и тихо радоваться, потирая вялый комочек. Кстати, на это комочек как раз и отзывался! Ему, видимо, тоже нравилось как и его хозяину такое развлечение.
Пальцы заученным движением застучали по клавишам и на экране стали появляться давно знакомые ненавистные рожи. Они стали ему как родные за столько-то лет. Рожи нагло улыбались, кокетливо строили кому-то глазки и призывно отклячивали зады, принимая выигрышные, по их куриному разумению, позы. «Ща почитаем, чего они там у себя новенького понаписали», - зло прошептал он.«Ага… одна корова стишок очередной про ночь и звёзды настрочила, другая хвалится, как на юг с любовником скаталась. Ещё одна свои фотки заграничные выставила», - зависть железной хваткой схватила за сердце и не отпускала… Твари какие! Мало того, что на весь белый свет имеют наглость выставлять свои вирши, так ещё и возраст свой нагло не скрывают! Он-то свой возраст ненавидел и тщательно маскировал его в каждой своей анкете. А эти гадины имеют наглость хвалиться и ржать в его монитор, вместо того, чтобы давно уже прописаться на кладбище.
Он потрогал реденький пушок на черепе: «ну почему бабы не лысеют? Почему?!» Несправедливость мира его убивала и отравляла жизнь... «Как бы было замечательно, если бы его ровесницы тоже страдали бы от того, что по утрам на своих подушках видели бы остатки своих косм!» Как любой патологический врун, он был уверен в том, что эти клячи всё-всё врут про себя. Ему даже в голову не приходила простая мысль, что бабы по простоте душевной могут говорить правду.
Он написал каждой корове давно заученные и обидные фразы в дневники, накорябал пару комментариев к их поганым веселящимся рожам, настрочил очередной разоблачительный пост о мерзких тварях , кои называются женщинами (не зря он считал себя гением пера и всемогущим троллем) и удовлетворённо выключил компьютер. Пора было ложиться спать, на дворе стояла глубокая ночь.
Он лежал в мятой холодной постели, закрыв воспалённые от долгого многочасового сидения перед монитором глаза и страдал… Он хотел, чтобы все бабы на Земле сдохли… Или отсосали ему… А потом, всё-таки, сдохли. Это было бы справедливо, и комочек был с ним полностью согласен.

• 
• 
•